– Месть Саурона жива, хоть сам он и мертв, – сказал Исилдур Элендуру, стоящему рядом с ним. – Хитрая западня! У нас нет надежды на помощь: Мория и Лoриэн далеко позади, а до Трандуила – четыре дня ходу.
– К тому же у нас ноша, не имеющая цены, – добавил Элендур; ибо отец поверял ему свои тайны.
Орки приближались. Исилдур повернулся к своему оруженосцу:
– Охтар[170], – сказал он, – вручаю тебе это на хранение. – И он передал ему длинные ножны и обломки Нарсила, меча Элендила. – Сохрани это от врага любым способом, который только найдешь, и любой ценой; даже ценой трусливого бегства от меня. Возьми с собой своего спутника, и бегите! Вперед, я приказываю вам!
Охтар пал на колено и поцеловал руку Исилдуру, и двое юношей бросились бегом в темноту долины.
Если зоркие орки и заметили их бегство, то не обратили на него внимания. Они разом замедлили бег, изготовляясь к атаке. Сперва они выпустили дождь стрел, а затем, издав громкий вопль, сделали так, как сделал бы сам Исилдур, будь он на их месте: бросили своих лучших воинов вниз по остававшемуся до дyнаданов склону, рассчитывая пробить их стену. Но стена устояла. Стрелы не пробивали нyменoрских доспехов. Люди возвышались над самыми высокими орками, а мечи и копья дyнаданов намного превосходили оружие их врагов. Атака захлебнулась, прервалась, и орки отступили, не нанеся много вреда защищавшимся и оставив их недрогнувшими на горе орочьих тел.