В годы, последовавшие за Дагором Браголлах и гибелью Финголфина, тень страха перед Морготом {Morgoth} росла. Но в год четыреста шестьдесят девятый по возвращении Нолдора в Средиземье надежда воссияла эльфам и людям; ибо меж них прошел слух о деяниях Берена и Лучиэни и о том, как они посрамили Моргота на самом его троне в Ангбанде; и иные говорили, что Берен и Лучиэнь еще живы или же что они вернулись из мертвых. В тот год также приблизились к завершению великие труды Маэдроса {Maedhros}, и новой силой Эльдара и Эдайна наступление Моргота было остановлено, а орки изгнаны из Белерианда. Многие стали тогда говорить о грядущих победах и об отмщении за Битву Браголлаха, когда Маэдрос поведет свое объединенное войско, загонит Моргота под землю и запечатает Врата Ангбанда.
Но более мудрые не тешили себя этими мыслями, опасаясь, что Маэдрос явит свою растущую силу слишком рано, и что у Моргота будет достаточно времени предпринять козни против него. «Всегда в Ангбанде выпестуют какое-нибудь новое зло, о каком и не догадываются ни эльфы, ни люди», говорили они. И осенью того года в подтверждение их словам дурной ветер поднялся с Севера под свинцовое небо. Дыханьем Зла назвали его, ибо была в нем зараза; и многие заболели и умерли в конце того года в северных землях, граничивших с Анфауглитом {Anfauglith}, и были это большей частью дети и молодежь в домах Людей.